Посещение Швеции в дни фестиваля секс-меньшинств оказалось для автора тяжелым сражением с собственными комплексами
Андрей Лошак, спецкор НТВ
Меня
никто раньше не приглашал на гей-парады. Честное слово, я никогда не
давал для этого поводов. Но шведов моя ориентация волнует меньше всего.
Что им действительно важно — так это донести message. Есть ли на свете
хоть одно еще государство, которое будет официально приглашать
иностранных журналистов в пресс-тур на фестиваль секс-меньшинств?
Наверное, нет. Обычно страны стараются завлечь более традиционными
ценностями. Норвегия промоутирует сейчас по всей Москве рыбалку. Греция
— синее море. А вот Швеция — пи... То есть, я хотел сказать, LGBT:
лесбиянки, геи, бисексуалы, транссексуалы — так принято говорить в
политкорректных странах.
В аэропорту молодой пограничник спрашивает:
"Цель визита?" Зачем-то оглянувшись, отвечаю: "Гей-прайд". И смущенно
хмыкаю. Парень, ни на секунду не изменившись в лице, обыденно шлепает
печать и возвращает паспорт: "Добро пожаловать в Швецию!"
Следующая прививка толерантности: водитель в
аэропорту с табличкой Gay pride Moscow. Вокруг него уже собралась
группа российских журналистов с точно такими же извиняющимися
ухмылками, как у меня на паспортном контроле. И тут я понимаю, что
шведы придумали всю эту историю не для того, чтобы распиарить свою
терпимость и демократичность. И уж тем более не для того, чтобы
привлечь туристов. Здесь мысль тоньше. Они пригласили нас, чтобы что-то
изменить в наших головах. Чтобы мы, московские журналисты из
либеральных СМИ, для начала хотя бы перестали ухмыляться при виде
таблички со словом "гей". Ну а потом, вернувшись, мы, может быть,
попытаемся изменить что-то и в других головах. И тогда им в Швеции
будет жить чуть-чуть спокойнее. Мы едем на такси с флажком цвета радуги. Вскоре
становится ясно, что все такси и автобусы в Стокгольме празднично
украшены этими флажками. Водители здесь, как правило, турки или курды.
Их суровые усатые лица забавно контрастируют с легкомысленной
гей-символикой. Наш проводник Гриша Гольденцвайг говорит: "Развесить на
транспорте флажки придумал Кристер Велленхольм — вице-мэр города. Он
очень гордится своим изобретением. Завтра у нас с ним встреча".
В лобби огромной гостиницы в центре города —
выставка фоторабот Ecce Homo на библейские темы. Христос в окружении
апостолов в кожаных штанах на Тайной вечере, две лесбиянки радостно
встречают ангела с пробиркой — это, видимо, Благовещение ну и т. д.
Много голых тел. Мимо огромных фотографий ходят дети. Это очень
по-шведски. Здесь терпеть не могут фиговых листочков, что бы они ни
прикрывали. Даже традиционные истории про найденных в капусте детей для
шведов слишком лицемерны. Еще в конце 60-х правительство социалистов
ввело для школьников обязательное сексуальное образование, выпустив
серию учебных порнофильмов. С тех пор, кстати, ходит миф о какой-то
особой половой распущенности шведов, не имеющий ничего общего с
реальностью. Так же, как выражение "шведская семья", известное только в
России.
Нам выдают синие и розовые браслетики, служащие
чем-то вроде аккредитации, после чего везут в Прайд-гарден — скверик,
превращенный на время фестиваля в выставку достижений сексуальных
меньшинств. Вот палатка цвета хаки с плечистой девушкой в военной
форме. Это шведские вооруженные силы. Им есть чем похвастать. Последние
годы количество военнослужащих сократилось до 10 тысяч человек. Из них
почти 500 открытых гомосексуалистов обоих полов. Более того, лесбиянки
и просто феминистки очевидно берут вверх. По их настойчивым требованиям
знаменитого шведского льва на эмблеме вооруженных сил недавно
кастрировали. "Вот видите,— девушка показывает рукав с изображением
оскопленного животного,— теперь у нас действительно равноправие".
Улицы Стокгольма поражают количеством
улыбающихся людей. Столько беззаботного смеха я слышал до этого только
в полунищей Бирме, впервые подумав тогда, что, кажется, действительно
не в деньгах счастье. Я и сейчас так думаю. В других индустриально
развитых европейских странах люди выглядят гораздо более озабоченными.
Бирманцы счастливы, потому что они все одинаково бедны. В силу
отсталости страны и особенностей буддистского менталитета там почти
отсутствует конкурентное потребление, метко прозванное в России
"крысиными бегами". Шведы тоже пребывают в своеобразном состоянии
социалистического "дзена". Правда, в отличие от бирманцев они все
одинаково богаты.
Весь смысл политики социал-демократов, находившихся у
власти большую часть XX века, сводился к тому, чтобы достигнуть в
обществе всеобщего благосостояния и социального равенства. В Европе
шведских социал-демократов называли "розовыми", а построенную ими
модель — "функциональным социализмом". Советские "красные"
провозглашали те же самые принципы, но на деле они оказались не столь
"функциональными". Швеция в два раза больше, чем другие
западноевропейские страны, расходует на социальные нужды, медицину и
образование. Это общество, где никто не должен чувствовать себя
ущемленным. Ни инвалид, ни эмигрант, ни гомосексуалист. Равенство здесь
— ключевое слово. Наверное, поэтому у людей на улицах такие
расслабленные лица, каких в Москве уже давно не встретишь. Кстати, в
книге "Создавая социальную демократию", написанной архитекторами
шведского социализма, с изумлением наткнулся на восторженное
предисловие Юрия Лужкова. Я так и не понял, что общего у "розовых"
шведов с мэром города чудовищных социальных контрастов.
В Прайд-гарден мне запомнился еще один ничем не
примечательный стенд, на котором было написано: "Представители
правительственных учреждений". Скучный чиновник — ни обнаженных
бицепсов тебе, ни татуировок, ни кожаных штанов — рассказывал об
успехах геев на ниве законодательства. Поражает не то, что официально
узаконены браки, усыновление детей и прочие права LGBT, а то, что
государство, будучи одним из устроителей этого мероприятия,
присутствует на нем столь скромно. Таким образом оно будто бы говорит:
"Ребята! Веселитесь, будьте счастливы, объединяйтесь в организации, а
мы тут продолжим заниматься рутинной работой по обеспечению вашего
праздника". В вышеупомянутой книге "Создавая социальную демократию"
упомянуты пять принципов шведского социализма. Наряду с "демократией
широкого участия", "сочетанием равенства с экономической
эффективностью" упомяну последний, пятый. Цитирую по книге: "сильное
общество (а не государство!) как непременное условие для свободы
личности".
Вечером идем в музей под открытым небом
"Скансен". Его большую часть занимает заповедник, в котором можно
полюбоваться на зверей, обитающих в Швеции. В видовом отношении они
мало чем отличаются от российских: те же медведи, олени, лисы и куницы.
Зоопарки здесь запрещены, поэтому звери находятся в естественных для
себя природных условиях, отгороженные от посетителей проволочной
сеткой. Я никогда еще не видел таких счастливых животных. Наш проводник
Гриша Гольденцвайг, работающий со шведами не первый год, рассказывает:
"Я в Москве повел шведов в цирк. Как только появился дрессировщик с
хлыстом, они демонстративно вышли из зала. Шведы помешаны на правах
животных. У них по закону нельзя более чем на 8 часов ограничивать
домашнюю скотину в свободе передвижения. Поэтому животные днем здесь
всегда на воле. Владельцы собак и кошек обязаны хотя бы раз в день
предоставить своим питомцам "социальный контакт" с им подобными. Иначе
оштрафуют".
На следующий день у нас были официальные
встречи. Вице-мэр оказался загорелым короткостриженым мужчиной, будто
бы сошедшим с картин Тома оф Финланда. Кожаные куртка и штаны,
безусловно, пошли бы ему больше, чем деловой костюм. Впрочем, я не
сомневаюсь, что они есть в его в гардеробе. На запястье чиновника
замечаю рядом с синим и розовым браслетами желтый. "Это аккредитация на
выборы секс-символа гей-парада,— со скрытым торжеством замечает
господин Велленхольм,— Частная вечеринка, поэтому проход туда, к
сожалению, будет ограничен". Далее вице-мэр поведал о том, что
правительство, заботясь о геях, не забывает и о гетеросексуалах.
За
каждого новорожденного ребенка государство покрывает семье часть
процентов по ипотеке. Четыре ребенка — и у вас чуть ли не бесплатная
квартира. Естественно, при таких условиях кривая рождаемости в
последние годы резко пошла вверх. Совершенно подавленные шведскими
успехами, мы притихли. Чтобы разрядить обстановку, Гриша спросил:
"Скажите, а кто придумал развесить флажки на автобусах?" Вице-мэр
просиял и с удовольствием рассказал о том, что это была его идея.
Хотели еще повесить на здание парламента, но христианские демократы
помешали. Далее по программе был глава общества стокгольмских
геев-полицейских Хендрик Стентон. Нормальный такой коп, подкаченный, с
кобурой на боку, но когда он произнес: "Мы с моим мужем познакомились
на Итальянской Ривьере...", я не выдержал и хмыкнул. Точь-в-точь как в
аэропорту. Господин Стентон внимательно посмотрел на меня и сказал:
"Когда говоришь "парочка геев", большинство людей на этой планете
представляют двух мужиков, занимающихся извращенным сексом. В Швеции же
мы добились того, что при этих словах у людей возникают другие
ассоциации: дом, уют, дети..." Я попытался себе это представить и
почувствовал, что сейчас снова рассмеюсь. Над стереотипами восприятия
мне предстоит еще, видимо, долгая работа.
В день гей-парада центр Стокгольма перекрыли. В
Москве такое бывает только в день парада — военного. Шествие оказалось
захватывающим. Колонну коммунистов в красных перьях сменяли
принарядившиеся геи-дауны, за ними — пасторы лютеранской церкви в белых
воротничках с радужными флажками, учителя, пожарные, футболисты,
работники мэрии и далее по профсоюзному списку. Примерно половина
участников стокгольмского гей-парада — это сочувствующие
гетеросексуалы, считающие своим долгом выйти в этот день на улицу.
Самые обыкновенные семьи — с детьми, колясками, собаками. Один раз
здесь вспомнили Россию. В единственной траурной по виду колонне люди с
заклеенными ртами несли таблички со странами-гомофобами. Мы были между
Ираном и Угандой. Примерно с этими же странами Россия соседствует в
рейтингах по уровню коррупции. Интересно, как это связано? Можно
попробовать ответить от противного. Швеция и Дания известны как страны
с самым либеральным законодательством по отношению к LGBT. В этих же
двух странах самый низкий уровень коррупции в мире. А еще Швеция и
Дания — единственные страны, опубликовавшие в своих изданиях
оригинальные карикатуры на пророка Мухаммеда. Связь, мне кажется,
такая: в этих странах уважение к свободе личности сильнее любых табу.
Ограничение свободы ведет к лицемерию. Лицемерие — ко лжи. Ложь — к
коррупции. И наоборот.
Только не думайте, что шведы помешаны
исключительно на правах LGBT. Им до всего есть дело. Стокгольм поражает
количеством всевозможных общественных пикетов. Вот молодые шведы в
арафатках что-то кричат напротив израильского посольства. Вот митинг
возле иранского культурного центра. Повсюду огромные плакаты,
призывающие собирать деньги голодающим в Бангладеш. Вагоны метро
обклеены рекламой грядущих дней Эритреи в Стокгольме. Там тоже не все в
порядке — свирепствует тоталитарная диктатура. Скажите честно, дорогие
читатели, вам есть дело до диктатуры в Эритрее? Вы вообще знаете, что
такая страна существует?
Геи, животные, эритрейцы, инвалиды — на самом
деле неважно, кто именно, потому что это — одна и та же история. Про
то, что маленьких — то есть тех, кто слабее, беднее, беспомощнее —
обижать нельзя. Наоборот, им надо помогать. Бороться за их права.
Протягивать руку и не отпускать ее. Когда на гей-параде заиграла
техноверсия Dancing Queen группы АВВА и вся улица под началом каких-то
престарелых трансвеститов, влезших на кузов машины, пустилась в пляс, я
впервые испытал что-то вроде чувства коллективного экстаза. Это была
прекрасная толпа. Все эти "извращенцы", а также их "гордые родители"
взывали к поддержке традиционного большинства, и было невероятно
приятно проявить великодушие. Оказывается, совсем не обязательно
размахивать хоругвями перед кучкой напуганных геев, чтобы родилось
чувство соборности. Напротив, надо попробовать понять их, простить
(хотя они ни в чем не виноваты) и принять. И тогда — при таком
отношении к инакомыслию — возникнет гражданское общество. Знаете, что
такое русская соборность? Это когда в московском гей-параде будет
участвовать колонна православных хоругвеносцев. В книге шведских
социалистов тоже есть про соборность. У них она называется концепцией
"народного дома", которая, в свою очередь, ведет к уже упомянутому
пятому пункту: "сильному обществу (а не государству!)". А когда
"народный дом" построен, возникает желание благоустраивать территорию
вокруг.
pride Moscow. Вокруг него уже собралась
группа российских журналистов с точно такими же извиняющимися
ухмылками, как у меня на паспортном контроле. И тут я понимаю, что
шведы придумали всю эту историю не для того, чтобы распиарить свою
терпимость и демократичность. И уж тем более не для того, чтобы
привлечь туристов. Здесь мысль тоньше. Они пригласили нас, чтобы что-то
изменить в наших головах. Чтобы мы, московские журналисты из
либеральных СМИ, для начала хотя бы перестали ухмыляться при виде
таблички со словом "гей". Ну а потом, вернувшись, мы, может быть,
попытаемся изменить что-то и в других головах. И тогда им в Швеции
будет жить чуть-чуть спокойнее. 
