Сегодня, когда говоришь о Северной Корее, в голове у многих по-прежнему присутствует образ психованного сталинизма, который был правдой 20–25 лет назад. Сейчас страна находится где-то между периодом сталинских и брежневских времён. Это тоже специфическое и крайне неприятное место, но не то, что было раньше.
Для того чтобы был интернет, необходима инфраструктура. В Северной Корее есть один или два провайдера, то есть физически выходить в Сеть можно. Иностранные посольства и представительства могут подключаться с 2005 года.
Недавно было принято решение, запрещающее иностранным организациям устанавливать у себя Wi-Fi без особого разрешения. Это связано с тем, что в некоторых странах западные посольства умышленно устанавливали очень мощные роутеры, чтобы позволять людям, находящимся на расстоянии от посольства, пользоваться интернетом. Чтобы предотвратить такие вещи со стороны недружественных представительств, приняли решение запретить вход через Wi-Fi.
Интернет есть в небольших количествах в госорганах, например в спецслужбах, которым он необходим по роду деятельности. Только не надо думать, что, если человек является полковником или майором госбезопасности, ему обязательно дадут доступ. Бывает, пишут, что доступ есть у членов партии. Но их таких 5 миллионов, и, конечно, рядовой опер госбезопасности доступа не получит.
Кроме них, к интернету может подключаться часть научно-технической интеллигенции, которая занимается важными исследованиями. В Пхеньянском университете науки и технологий работают даже иностранцы, у которых, конечно, есть доступ.
 Мангёндэский детский дворец, Пхеньян
Есть ещё группа людей, которая имеет доступ только к e-mail, — люди, которым это необходимо по роду деятельности. Они заходят в охраняемое помещение, там стоит женщина — охранник госбезопасности. Человек записывается, ставит подпись и идёт читать мыло. Его контролируют, чтобы он не пользовался браузером, а смотрел только почту.
Для всех остальных северокорейцев действует локальная сеть Кванмён (переводится как «сияние, блеск»). Это общенациональный интранет, который физически не соединён с интернетом. Доступ в сеть осуществляется по телефонным линиям через Dial-Up. Там своя жизнь, нам практически неизвестная. Я не знаю ни одного человека, которому дали всерьёз поиграться с компьютером, присоединённым к Кванмён.
Значительная часть контента попадает туда из большого интернета. Его отбирает спецучреждение — Корейский компьютерный центр. Сотрудники этого центра работают по принципу кочегара с лопатой: сгребают сайты, которые представляются политически допустимыми, и выкладывают их во внутреннюю локалку. В общем, сама идея того, что есть такая шайтан-машина, куда можно потыкать и увидеть всякие интересные вещи, известна большинству северокорейцев уже давно.
Судя по всему, там нет физического соединения с глобальной сетью. Я обсуждал это с одним экспертом, и он считает, что власти опасаются не того, что кто-то выйдет в большой интернет, а, наоборот: они боятся, что их хакнут южнокорейские или американские спецслужбы. Так что просто отделили свою сеть, чтобы никто посторонний не пролез.
 Компьютеры в роддоме, Пхеньян
Где можно подключиться к Кванмён? Когда сеть только создавалась, выходить в интранет можно было из дома. Но лет восемь назад приняли решение это запретить. Насколько я знаю, запрет не отменяли, так что подключаться можно только из учреждений.
Интересно, что компьютер в Северной Корее широко покупают, это важный символ успеха. Наличие дома компьютера показывает, что ты относишься к среднему классу, — это как в России приличная иномарка. Его используют, например, для просмотра фильмов или как игровую машину.
В 2003 году было решено упростить порядок выдачи загранпаспортов корейцам, которые едут в Китай на встречу с родственниками. Затем прошло ещё одно упрощение, в результате которого половина или треть корейцев, готовых заплатить официальную пошлину и иногда небольшую взятку, могут выехать за границу. Сам я не был свидетелем сцен, но читал о том, что, когда люди пересекают китайскую границу, первое, что они делают, — это идут в ближайшее интернет-кафе. Но надо понимать, что большая часть северокорейцев выезжает, чтобы работать на стройке или фабрике, — у них нет ни времени, ни сил, ни денег на интернет.
Несмотря на то что последние годы сопровождались либерализацией, Северная Корея остаётся кровавой и систематичной конфуцианской диктатурой. Если в былые времена, до 1994 года, человек уходил на работу и больше не возвращался, а через неделю группа оперативников приезжала в дом, где он жил, погружала вещи семьи в грузовик и отправляла всех родственников на место отбывания ссылки или в тюрьму — сейчас система семейной ответственности, как правило, не применяется. Примерно в 2004 году вышла инструкция использовать её только в особых случаях. Количество политзаключённых сократилось в два раза за последние десять лет. Но люди не спешат высказывать недовольство политикой страны. Ведь люди готовы выступать против власти и идти на риск при условии, если они не считают, что это не безнадёжное и бессмысленное самоубийство. В Северной Корее любые попытки выступать против власти по-прежнему наказываются с максимальной свирепостью. Существует огромное количество информаторов, так что человек всегда понимает, что о его высказываниях и действиях сообщат в компетентные органы.
Школа, Пхеньян
Если северокореец попытается, как у нас говорят, замутить политически активное движение, которое ставит под сомнение величие страны и действия властей, он просто исчезнет. Люди понимают, что могут сгинуть где-то мучительным способом. А не так давно человек вообще мог погубить всю семью.
Кроме того, система информационной изоляции резко снижает шансы недовольства. В СССР ворчали, потому что представляли, что происходит в Америке. Такое знание в Корее стало распространяться только последние 15 лет. Все законодательные акты существуют как инструкции к выполнению, но они закрыты от обычных граждан. Например, законы, регламентирующие связь, — это секретные документы. Радиоприёмники в КНДР по-прежнему должны быть опломбированы, за отсутствие пломбы — уголовное наказание. Телевизоры имеют фиксированную настройку на два официальных канала. Управдомы обязаны иногда появляться и проверять, не нарушены ли пломбы в радиоприёмниках.
Северокорейцам всегда рассказывали, что они живут в самой богатой и радостной стране. Люди со всего мира им очень завидуют, потому что ими правит Генералиссимус Ким Ир Сен, который в своё время в одиночку разбил японцев, и так далее. Сейчас уже многие северокорейцы в это не верят.
The Village
| 
