Сама школа представляет собой два здания - старое и новое,  В старом собственно располагалась гимназия, где Ленин учился, а новое было построено при советской власти. Здание гимназии в 2 этажа с чугунными лесницам , покрашенными в черный цвет и высокими потолками выглядит  довольно мрачно. Здесь учатся с 1 по 3-ий класс. Новая школа соверменное здание с нормальными, а по времени постройки даже прогрессивными помещениями, красиво и дорого оформленная. 

  Учиться было в школе очень почетно и круто. Даже отбросив  политическую ленинскую мишуру, все равно круто. Т.к. школа Ленина должна была быть образцово показательной  в нее напихали все, что считалось крутым в то время. А именно, у нас был бассейн, зимний сад, обсерватория, музей. В бассейне раз  во второй четверти у нас были занятия физкультурой, в остальное время  он пустовал. В другие крутые места школьников не пускали, потому, что это было для гостей. Особенно бдили за зимним садом, потому что там росло банановое дерево. И это дерево несколько раз принималось плодоносить. Но, что значит банан , буквально с куста для советского школьника? Это мечта, о которой даже многие мои сверстники  не могли помыслить. Как только баначики завязывались обязательно кто-то из неблагонадежных учеников  залезал на пальму за плодами.  Бананового похитителя обязательно ловили и прилюдно стыдили, что он ведет себя не как верный ленинец, а как обезьяна. Не может ленинец сидеть  на пальме. И как так стыдно не уметь контролировать себя при виде незрелого фрукта. Вот Володя Ульянов бы  даже в сторону банана не посмотрел.

  Вообще в школе учились 3 типа людей. Дети  крутых партийцев, блатные и "по району". Я была "блатной", потому, что папа мой был художником, что в годы застоя и отсутствия всяких плоттеров, сканеров  и принтеров ценилось очень высоко. На праздник нужен был портрет Ильича нового рОзлива, и желательно, чтобы у других школ такого не было. Как тут без художника? А всякие стенды об орг-метод работе, а новогодние Йолки? Как тут без живописТца? Другие "блатные" были так же детьми нужных людей - директоров заводов, складов, магазинов и.т.п. Казалось бы быть блатным это хорошее дело, но только не в нашей школе. Учителя постоянно напоминали нам, что мы тут учимся из милости, из-за родителей. И что самим своим существованием здесь порочим школу. Не смотря что наша училка охотно пользовалась благами от блатных нам она регулярно напоминала о том, что " у кого родители хотят, чтобы дети хорошо учились, должны ходить в школу чаще и не с пустыми руками". Я это хорошо запомнила, так как своим не испорченным в 1-ом классе умом долго не могла понять, что конкретно имеет в виду учитель под "не с пустыми руками". Я сильно переживала, что у меня были отметки не очень за плохой почерк и за исправления, и поэтому вопрос, что именно должно было быть в руках моих родителей меня очень волновал. Про "непустые руки" родителям я не говорила,  потому, что боялась, что не поняла учителя и смущу  их. Правда, как выяснилось позже судьба, тех у кого родители ходили с непустыми руками не сильно отличалась от тех у кого с пустыми. Они имели оценки лучше, но учительница их обзывала "липовыми отличниками" и предлагала им "сунуть в зубы документы" и "отправить учиться по прописке в школы для дебилов". Что же касательно детей партработников, они, понятно дело были самыми лучшими и непогрешимыми. Их всегда ставили в пример и добавляли, что у одаренных  родителей и дети такие же. Правда как позже жизнь показала, что даже если родителей действительно можно было считать одаренными, то на их детях природа все-таки отдохнула. Дети же "по району" были разные. И отличники и двоечники, ну, наверное, как в каждом районе. Правда от двоечников было невозможно избавиться. Особенно от тех у кого семьи были неблагополучные. Их родители игнорировали призывы о непустых руках и сунуть в зубы документы и отправить их куда-нибудь было невозможно.  Поэтому их просто ставили у доски и стыдили, что они позорят имя Ленина. 

   Вообще, Володя Ульянов был святым в стенах учебного заведения и его деяния проходили красной нитью через жизнь школы.  Если ты не знаешь, как поступить в той или иной ситуации, спроси себя, как бы поступил Володя и сразу найдешь правильный ответ. Сюжеты из жизни Вовы  поучительного характера наша учительница выдавала нам с такой скоростью,  что создавалось впечатление, что она знает каждый его шаг, совершенный за жизнь. Володя никогда не ошибался. Было несколько позорных моментов его детства, когда он то ли вишню съел чужую, то ли чашку разбил, но  он так глубоко осознал свою ошибку, что обращать внимание на такие мелочи было не возможно. Мы же своим существованием  позорили его память. Володя не бегал по коридорам, не жевал бутерброды на переменках,  не забывал подточить карандаши и взять вторую обувь, не крутился на уроках и учился только на 5. Был тут некоторый нюанс.  У Володи была таки одна 4. По закону божьему. Но это только поощрялось. Не мог вождь мирового пролетариата иметь 5 по этому предмету. Он с детства знал, что Бога нет. Да и вел этот предмет директор гимназии, высокомерная сволочь, который считал, что закон божий на 5 знает только он. Ну, понятно, если бы не этот самодур, то у Володи была бы пятерка! Он бы сдал на пять просто из чистоты эксперимента.

  Было несколько вещей которые признавались как святотатство  в младших классах. Заколки( кроме невидимок) в волосах девочек, неглаженый пионерский галстук,   учебные принадлежности с иностранными надписями, наручные часы. У Володи этого не было. Тут оставался некоторый скользкий вопрос относительно галстука. Не мог Володя галстук носить пионерский. Но учительница, чувствуя слабое звено идеологии сама добавляла, что если бы он был, то Володя сам бы его гладил каждый день, потому , что он точно бы помнил что " как повяжешь галстук, береги его, он ведь с нашим знаменем цвета одного". Относительно заколок давался ответ, что это нужно для привлечения к себе внимания. А разве может октябренок и пионерка привлекать к себе внимание подобным образом? Конечно нет! Только богачки из капиталистических стран,  не зная счастья социалистического бытия, бездумно привлекают к себе внимание побрякушками.Только отличная учеба и ударный труд  делают девочку привлекательной. Ну а часы? "Зачем октябренку/пионеру часы?"- вопрошала учительница. Вопрос, есличё, был риторический и ответов не подразумевал.  Пионер в часах  был предателем. Чего он там часы нацепил? Какие темные цели преследует, поглядывая на стрелки. Было даже страшно подумать  на что способен ребенок в часах.

  Хоть "дружба народов была надежным оплотом", то  на практике это было не всегда так. Конечно, братья из союзных республик - это было святое.  Если в конце  классного журнала напротив фамилии стояло украинец, белорус или молдаванин - это придавало шарму, то вот если  там была обозначена какая-то местная   национальность, то это  служило предметом насмешек. Над татарами не смеялись, потому что  это могло быть чревато, а вот над мордвой и чувашами частенько бывало. Однако, самое страшное  было быть не чувашем или мордвой, а быть эфиопом.  Этому африканскому ужасу положил начало наш физкультурник, который в Москве на Красной площади наблюдал делегацию эфиопов и они поразили его воображение.  Не знаю, что именно в эфиопах оставило в его психике такой неизгладимый след, но всех, кто делал  что-то не так, или смешно, физкультурник спрашивал : " Ты что, из Эфиопии приехал?" Нам казалось, что Эфиопия страна абсурда и нет ничего страшнее и позорнее там родится. Так что быть чувашем, которым в народе приписывалась только аграматическая речь и неумение со вкусом одеваться, по сравнению с эфиопами было просто мелкой  неприятностью.

  Тлетворным и политически ненадежным местом в школе был музей. Это была часть гимназии, с сохраненными интерьерами того времени и партой, где сидел Володя Ульянов. За особые заслуги разрешали посидеть за этой партой и даже сфотографироваться. Но самое главное было, конечно, не парта, а наличие иностранцев, которые приходили в школу на экскурсию. Гидами были самые лучшие ученики из благонадежных партийных семей. Считалось, что у них железобетонные гены, которые не дадут им растлится от влияния Запада. Однако,  подлые  империалисты, зная, что экскурсию будут вести бедные советские дети, которые ничего хорошего в жизни не видели, приносили с собой буржуйские конфеты и дарили благонадежным эту капиталистическую заразу. Что делать с конфетами, был большой педагогический вопрос. Отказаться было не вежливо, и даже "спасибо я не хочу, моя советская страна дает мне все" звучало все равно не так. Поэтому было решено, что дети берут  конфеты, а потом их выкидывают.  Но отобрать конфеты или заставить выкинуть их в мусорку  партийных детей было сложно. Более того некоторые партийцы не гнушались  "капиталистическими подачками" тоже и говорили, мол что плохого если ребенок съест конфету. Другие дети завидовали счастливчикам,  смачно жующим  иностранщину и старались с ними задружиться. Чтобы прекратить разложение молодого поколения  учителя нам рассказывали истории, как злобные иностранцы закатывают лезвия для бритья в жвачку и  конфеты, и вот одна девочка взяла у иностранца  жвачку , стала есть а там... в общем умерла болезная в муках и так будет с каждым, кто будет есть эти конфеты от чужих. Было страшно, но дети находили выход.  Прежде чем засунуть в рот  конфету или жвачку надо было ее измельчить, а потом уже и есть. Ну, на крайний случай покусать по всей длине тщательно, чтобы проверить, есть ли там лезвие или нет. 

   Вообще,   справедливости ради надо сказать ,учителя были очень разные. Нам конечно "сказочно"  повезло с первой учительницей, но позже в старших классах нас учили вполне вменяемые и интересные педагоги,  о ком остались хорошие воспоминания.  Все было не просто и неоднозначно, многие моменты я поняла только став взрослой. К сожалению о младшей школе, которая была самая ленинская у меня остались в основном ощущение  крайне мрачное. У Татьяны Толстой в сборнике "День" есть такой рассказ "Женский день".   Написанное там  стопроцентно отражает мои чувства и переживания в младшей школе. У меня никогда не было возможности поговорить с нашей первой учительницей зачем она все это делала. Наверное бы она сказала, что времена были такие, но не все из происходившего можно списать на времена.  Я знаю множество людей, учившихся в менее одиозных  школах, но имевших такой же негативный опыт. Дело было не в самом Ленине, а в людях, которые решали свои собственные личные и идеологические проблемы его именем. Сам Володя Ульянов много лет к том времени лежал в мавзолее, как  лидер  на орбите из романа Войновича " Москва 2042 года". Его давно уже никто ни о чем не спрашивал,  люди продолжали его дело своим разумением, ссылаясь на то, что он бы хотел, он бы так сделал. Не знаю на сколько чудовищен он был сам, но продолжатели его идей сами стоили много,  даже в таком месте как   советская школа.